– Ты в этом уверена? – лениво протянул Димитрий.
– Абсолютно.
– Посмотрим.
– Закажу чего-нибудь в номер. Я проголодалась. – Аппетит ее за последние два дня нормализовался. Может, и приступы тошноты по утрам скоро пройдут.
– У меня есть идея получше.
– Какая? – спросила она с любопытством.
– Давай-ка выберемся в какой-нибудь ресторан.
Тускло мерцающие свечи придали их ужину совершенно интимный, романтический оттенок. Ему снова удалось ее удивить. Он привел ее в известный ресторан, пользующийся популярностью у искушенных светских львов и львиц.
Александра постаралась сосредоточиться на еде, не обращая внимания на своего неотразимого спутника. На этот раз Димитрий заказал для нее куда более внушительные порции съестного, чем она обычно могла себе позволить. И к своему собственному удивлению, она с ними успешно справилась. То же самое произошло и сегодня за обедом. Если в других областях ощутимых позитивных сдвигов пока не наблюдалось, то пробное, тренировочное воссоединение со своим бывшим любовником благотворно влияло на ее аппетит.
– Ксандра…
– Меня зовут Александра, – поправила она его.
Что-то неуловимое промелькнуло в его глазах – то ли боль, то ли очередное раздражение.
– Ты окончательно решила оставить модельный бизнес? Ты ведь не собиралась возвращаться на подиум после рождения ребенка?
– Нет.
Он смотрел на нее внимательно, пристальным, изучающим взглядом.
– Почему?
– Я хочу уделять ребенку значительно больше времени, чем могла бы позволить, продолжив карьеру манекенщицы.
Он думал над ее словами дольше, чем, по ее мнению, требовалось.
– Объясни мне еще раз, зачем ты придумала эту Ксандру Фочен.
– Мать не одобряла моего решения. Она утверждала, что женщины из семьи Дюпре никогда не опускались до зарабатывания денег. Ее огорчало не столько мое решение, сколько выбор карьеры. Ей и в страшном сне не могло привидеться, что одна из ее дочерей будет ходить, как кукла, по подиуму перед собравшимися людьми. А реклама, где я демонстрирую нижнее белье или модные купальники, вообще доводила ее до истерик.
– И ты все-таки не бросила модельный бизнес, а стала жить под вымышленным именем?
– Выбора у меня практически не было. Либо стать манекенщицей и обеспечивать семью, либо смотреть, как сестру выгоняют из школы-интерната, а мать выставляют на улицу за неуплату счетов.
– Объясни, пожалуйста. Желательно подробнее. Чем занимался ваш отец?
– В то время его уже не было в живых.
– Какая жалость. Прими мои запоздавшие соболезнования. – Слова были формальными, но интонация, с которой он их произнес, не оставляла сомнений в его искренности.
– Спасибо. Он был очень милым, приятным человеком. Коллекционировал разные археологические находки. Кости древних животных и всевозможные окаменелости интересовали его гораздо больше коммерции. Остальным членам семьи было неведомо, что за два года до его смерти мы уже жили в кредит.
– Когда это произошло?
– Шесть лет тому назад. К тому времени я успела закончить женскую католическую школу при монастыре, и по счастливому стечению обстоятельств ко мне проявил интерес двоюродный брат одной моей приятельницы, предложив сняться в качестве модели для его журнала. – Александра вспомнила о еде и отправила в рот немного итальянской пасты с омарами.
– Так ты училась при монастыре?
– Да. Девочки в семье Дюпре всегда получали образование при французских монастырях. По крайней мере представители последних шести поколений.
– Поэтому тебе было так легко перевоплотиться во француженку.
– Да. – Именно по этой причине она и выбрала Францию для своего профессионального дебюта.
– Как разворачивались события дальше?
Она недовольно скривила лицо.
– Да больше и рассказывать нечего. Мать старалась не обращать внимания на многочисленные неоплаченные счета, пока к нам собственной персоной не пожаловал шериф, чтобы опечатать за долги дом и выставить его на продажу. Мэделейн оставалось еще два года учебы в школе, и после смерти отца не хотелось огорчать малышку скверными новостями о полном финансовом крахе семьи.
– И ты пошла работать.
– Под вымышленным именем, чтобы пощадить материны принципы. Брат моей приятельницы помог придумать легенду и создать образ Ксандры Фочен. Я жила словно в авантюрном романе. О моей двойной жизни знали только я, моя семья и кузен подруги.
– Так этот человек знал, что ты Александа Дюпре, а мне, своему возлюбленному, ты открыть эту тайну не решилась? – Димитрий был смертельно оскорблен.
– Я также ничего не знала о существовании Фебы. Так что мы квиты. – Горло ее пересохло от долгого рассказа, и она с удовольствием пригубила холодной минеральной воды.
– Ты оказала своей семье достойную услугу, и твоя мать должна тобой гордиться.
Слова его согревали душу. Но смех, сдержать который было невозможно, комком подкатывал к горлу.
– Гордиться мной? Работающей в сомнительной сфере дочерью, забеременевшей, не удосужившись вступить в брак? Она еще не простила мне продажу дома, нашего родового гнезда. По меркам, с которыми она ко мне подходит, я навсегда останусь паршивой овцой в стаде.
– Матери пришлось продать дом?
– Моих доходов хватало, чтобы гардероб матери состоял из нарядов от Коко Шанель, а сестра получила хорошее образование. Она закончила университет в прошлом году, за месяц до свадьбы с Хантером. – Гордость за успехи младшей сестры сквозила в ее голосе. Вздохнув она продолжала: – А вот на выкуп заложенного под большие проценты дома и на его содержание средств оказалось недостаточно. Мать была вынуждена продать его и переехать в благоустроенную квартиру с прислугой. И хотя она живет теперь в не менее престижном для Нового Орлеана районе, это все-таки не роскошное поместье Дюпре.